Клара Корепова - Литературное чтение. 3 класс. Учебник (в 2 частях). Часть 2

– У-ла-ла-а! Голый мальчик!

– Голый мальчик! Голый мальчик! – и толпа городских ребятишек, припрыгивая и улюлюкая, бежала за Тёмой.

Голый мальчик не каждый день ходит по улицам, и все спешили посмотреть на голого мальчика. Тёма шёл и горько плакал. Почти каждый прохожий желал знать, в чём дело. Но Тёма так плакал, что говорить сам не мог; за него говорили его друзья. Это было очень трогательно. Все останавливались и слушали, слушал и Тёма. Когда рассказ доходил до мундира, Тёма не выдерживал и начинал снова рыдать.

– Но почему же вы не возьмёте извозчика? – спросил Тёму господин в золотых очках.

«Извозчика?» – думал Тёма. Разве мало убытков папе и маме от пропавшего платья! Нет, он не возьмёт извозчика.

– Вы сын генерала?

– Да, – отвечал почти шёпотом Тёма.

– Генерала Карташёва? Николая Семёныча?

Тёма стоял ни жив ни мёртв. Это было на базарной площади, и говорил высокий, здоровый, немного пьяный старик.

– Батюшки мои! Да ведь это мой генерал! Я ведь с ним, когда он эскадроном ещё… Я и жив через него остался! Лизка! Лизка-а!

Подошла толстая краснощёкая торговка.

– Воз давай! – орал старик.

– Какой ещё воз?

– Давай воз! Генеральский сын! Того генерала, что жизнь мою… Помнишь, дура, говорил тебе сколько раз… Офицер на войне… Ну, вот из-под лошади… Э, дура!

«Дура» вспомнила и с любопытством осматривала Тёму.

– Ну, так вот сын его… Ну, давай, что ли, воз! Сам повезу… с рук на руки сдам. Вот что!

Так, причитая, размахивая руками, то наклоняясь к Тёме, то опять выпрямляясь, ораторствовал старик, пока дочь его, сидя на краю телеги, поворачивала лошадь в толпе.

Старик уже сидел на возу и только молча одобрительно кивал головой на сочувственные отзывы толпы. Сидел и Тёма, укутанный в свиту. Ватага не отставала от Тёмы и вся шла тут же возле телеги.

– Вы тут что? – накинулся было на них старик.

– Это мои мальчики, они со мной, – вступился Тёма. – Они у нас живут в доме.

– Вот как? Дружки, значит? Так что ж, айда в телегу и вы!

Ватага не заставила себя упрашивать и, живо вскарабкавшись, разместилась, кто как мог. Через несколько минут ребятишки весёлым шёпотом ещё раз передавали случившееся, но на этот раз передавая всё с комическим оттенком. Как ни был опечален Тёма, но и он не мог удержаться и фыркал, когда Яшка передавал, как они утекли от нечистого. Нередко на чью-нибудь меткую остроту раздавался дружный, сдержанный смех остальной компании.

И, откинувшись к ним, старик долго любовался своим грузом:

– Вишь, как они! Как мухи к мёду… Не брезгуешь?

И, повернувшись назад, старик убеждённо докончил:

– И Господь не побрезгует тобой.

Только через неделю была готова новая форма.

Когда Тёма появился первый раз в классе, занятия были уже в полном разгаре.

• 1. Поступление в гимназию для Тёмы важное событие? Как ты об этом узнал? Прочитай нужные строчки в тексте.

• 2. Зачем Тёма в мундире пошёл на наёмный двор?

• 3. «Ватага… с разинутыми ртами слушала Тёму». «Тёма шёл впереди, а вся ватага, сбившись в тесную кучу, робко шла сзади…» Подумай, чем вызвано восхищение, удивление и робость ватаги.

Как ты думаешь, эти ребятишки из городской бедноты могли стать гимназистами и иметь такой мундир? Почему? Объясни.

Всё ли в поведении Тёмы ты одобряешь? Когда тебе его было жалко, а когда его поведение казалось смешным?

• 4. Эта история шутливая, серьёзная, трогательная, забавная? Выбери нужное и докажи свой ответ.

5. «Кейзеровна вся исчезла в… улыбке». «Её… чепчик усердно кивал Тёме». Как ты понимаешь эти выражения? Скажи о том же другими словами. Какие из выражений тебе больше нравятся? Почему?

6. «Благообразный», «лачуга», «чопорный», «чинный», «ватага». Как ты понимаешь значение этих слов? Подбери к каждому близкие по значению слова. При затруднении обратись к толковому словарю или словарю синонимов.

7. «Утекли от нечистого…» Как ты понимаешь это выражение? Сравни: «утекли от нечистого» – убежали от чёрта. Что выразительнее?

• 8. Озаглавь каждую часть текста по событиям. Перескажи текст по плану.

• 9. Прочитай первый абзац в третьей главе. Докажи, что это описание. Что здесь описывается?

В августе того года я уже носил синий картузик с серебряным значком на околыше. Просто Алёши не стало, – теперь был Арсеньев Алексей, ученик первого класса такой-то мужской гимназии…

Часто в то лето пугало предчувствие разлуки с матерью, с Олей, с Баскаковым[5] и со всем родным гнездом, находил страх перед одинокой, неизвестной жизнью у каких-то чужих, городских людей, перед тем, что называется какой-то гимназией с её строгими и беспощадными учителями в мундирах. То и дело сжималось сердце при взгляде на мать и Баскакова, у которых, конечно, тоже сжималось сердце при виде меня. Но сейчас же я с радостью говорил себе: всё это ещё так не скоро! И с радостью обращался к тому заманчивому, что ведь тоже таилось в моём будущем. Я буду гимназист, буду ходить в форме, буду жить в городе, у меня будут товарищи, из которых я выберу себе верного друга…

В начале августа меня повезли наконец – на экзамены. Когда послышался под крыльцом шум тарантаса[6], у матери, у няньки, у Баскакова изменились лица, Оля заплакала, отец и братья переглянулись с неловкими улыбками. «Ну, присядем», – решительно сказал отец, и все несмело сели. «Ну, с богом», – через мгновенье ещё решительнее сказал он, и все сразу закрестились и встали. У меня от страха ослабели ноги, и я закрестился так усердно и торопливо, что мать со слезами кинулась целовать и крестить меня. Но я уже оправился[7] – пока она, плача, целовала и крестила меня, я уже думал: «А может, бог даст, я ещё не выдержу…»

Увы, я выдержал. Три года готовили меня к этому знаменательному дню, а меня только заставили помножить пятьдесят пять на тридцать… попросили «чётко и красиво» написать: «Снег бел, но невкусен» да прочесть наизусть: «Румяной зарёю покрылся восток…» Тут мне даже кончить не дали; едва я дошёл до пробужденья стад «на мягких лугах», как меня остановили, – верно, учителю (рыжему, в золотых очках, с широко открытыми ноздрями) слишком хорошо было известно это пробужденье, и он поспешно сказал:

– Ну, прекрасно, – довольно, довольно, вижу, что знаешь…

Всё вышло гораздо проще, чем я ожидал, разрешилось с неожиданной быстротой, лёгкостью, незначительностью. А меж тем ведь какую черту перешагнул я!..

После экзамена нам с отцом тотчас же сказали, что я принят и что мне даётся отпуск до первого сентября. У отца точно гора с плеч свалилась, – он страшно соскучился сидеть в «учительской», где испытывали мои знания, – у меня ещё более. Всё вышло отлично: и выдержал, и целых три недели свободы впереди!..

– Ну-с, зайдём теперь поскорей к портному – и обедать! – весело сказал отец, выходя из гимназии.

И мы зашли к какому-то маленькому человеку, удивившему меня той ловкостью, с которой он снимал с меня мерку. Потом в «шапочное заведение», хозяин которого… выбрал мне… превосходный синий картузик, на околышке которого ярко белели две серебряные веточки. В этом картузике я и домой вернулся, – на радость всем.

• 1. Алёша едет сдавать экзамен в гимназию. Что его пугало? А чего он ждал с радостью? На что он втайне надеялся?

• 2. Прочитай, как родные провожают Алёшу. Почему все так тревожатся?

• 3. Расскажи, о чём спрашивали Алёшу на экзамене. А ты смог бы выдержать этот экзамен?

• 4. Зачем Алёша с отцом поехали к портному?

Тебе, наверное, интересно, какое стихотворение читал на экзамене Алёша? Вот отрывок из него:

Осенью 1902 года я должен был поступить в приготовительный класс Первой киевской гимназии. В ней учился мой средний брат, Вадим. После его рассказов я начал бояться гимназии, иногда даже плакал и просил маму оставить меня дома.

– Неужели ты хочешь быть экстерном? – испуганно спрашивала мама.

Экстернами назывались те мальчики, что учились дома и только каждый год сдавали экзамены при гимназии.

Со слов братьев я хорошо представлял себе кошмарную судьбу этих экстернов. Их нарочно проваливали на экзаменах, всячески издевались над ними, требовали от них гораздо больше знаний, чем от обыкновенных гимназистов. Ниоткуда экстернам не было помощи. Им даже не подсказывали.